Роберт Сальваторе - Серебряные стрелы [Серебряные потоки]
– С пути, который ведет нас по следу эльфа, – рассмеялся Энтрери. – Что ж, идем вместе, Сидния. Продолжим наш поход!
* * *Наступило утро, но друзья все еще не смогли открыть каменную дверь. Бренор встал перед стеной и произнес длинную тираду, слова которой не имели ничего общего с волшебными заклинаниями.
Вульфгар поступил иначе. Рассудив, что эхо, гуляющее между колоннами, поможет им отыскать нужную точку, он двинулся вдоль стены, постукивая по ней своим молотом. Ударяя по стене, Клык Защитника издавал мелодичный звон, что лишний раз подтверждало, сколь мастерски он сработан.
Но вот Вульфгар в очередной раз опустил молот на камень, и тот провалился в пустоту, окутанную голубоватым сиянием. Варвар, не сразу сообразив, что произошло, испуганно отскочил в сторону. На стене появились трещины. Сомнений быть не могло – ему удалось открыть дверь. Кусок стены медленно отъезжал вглубь, и вскоре перед друзьями предстал первый зал скрытого в недрах горы города дворфов. В лицо им повеяло застоявшимся за многие столетия запахом старины.
– Ну конечно же! – завопил Бренор. – Волшебное оружие! Только оно может служить пропуском в глубь горы!
– Ты хочешь сказать, что, приходя сюда, гости должны были постучать по камню волшебным оружием? – спросил Дзирт.
Дворф кивнул и вгляделся в царивший внутри полумрак. Открывшийся перед ними зал не был освещен, однако дальше по коридору виднелась череда ярко пылавших факелов.
– Там что, кто-то есть? – опасливо спросил Реджис.
– Необязательно, – ответил Бренор, на которого разом нахлынуло множество воспоминаний. – Эти факелы могут гореть очень долго. Целую жизнь дворфа и даже дольше. – С этими словами он решительно шагнул в дверной проем, потревожив пыль, скопившуюся более чем за два столетия.
Друзья молча последовали за ним. Пол входного зала был сплошь покрыт останками множества дворфов. Давным-давно здесь явно произошла жестокая битва – последнее сражение воинов клана Боевого Топора перед тем, как они были изгнаны из родного города.
– Теперь я своими глазами вижу, что предания не лгут, – пробормотал дворф и повернулся к друзьям, чтобы объяснить им, в чем дело. – Когда я и другие молодые дворфы пришли в Осевший Камень, мы много слышали о великой битве во входном зале. Некоторые специально ходили туда, чтобы проверить, насколько верны эти слухи, но никто из них не вернулся.
Бренор двинулся дальше, и друзья вместе с ним принялись осматривать помещение. Скелеты дворфов густо покрывали пол, в точности сохраняя те положения, в которых некогда приняли смерть отважные воины. Выкованные из мифрила не подвластные ржавчине доспехи и оружие четко указывали, где покоятся останки воинов клана Боевого Топора. Вперемешку с ними лежали скелеты, одетые в иные доспехи. Можно было подумать, что дворфы сошлись в бою между собой. Загадка эта была неразрешима для живших на поверхности, но Дзирт сразу все понял. Живя в подземном городе темных эльфов, он знал воинов-дергаров, злобных серых дворфов, союзников своего народа. Они были среди дворфов примерно тем же, что темные эльфы среди своих сородичей, однако ввиду того, что другие, жившие ближе к поверхности, дворфы иногда докапывались до их коридоров и шахт, вражда между ними подчас разгоралась сильней, чем между народами эльфов. Скелеты дергаров о многом поведали Дзирту, как, впрочем, и самому Бренору, который сразу сообразил, кому принадлежат необычные для его клана доспехи, и впервые понял, какая сила изгнала его народ из Мифрил Халла. Дзирт отлично понимал, что если серые все еще болтаются по шахтам горного города, Бренору будет нелегко отвоевать свою родину.
Волшебная дверь сама собой закрылась за ними, и в зале стало темнее. Вульфгар и Кэтти-бри, мало что видевшие в сгустившемся полумраке, взялись за руки, а Реджис вовсю копошился в пыли в поисках драгоценных камней и прочих сокровищ, которые могли заваляться среди доспехов.
Бренор тоже увидел кое-что интересное. Он подошел к двум лежавшим спиной к спине скелетам. Пол вокруг них был сплошь завален костями серых дворфов, и уже одно это натолкнуло его на мысль о том, кто были эти двое, еще до того, как он увидел украшавшие их щиты гербы в виде пенящихся кружек эля.
Дзирт подошел и встал рядом с дворфом, держась, впрочем, на почтительном расстоянии.
– Бангор – мой отец, – объяснил Бренор. – И Гарумн, отец моего отца, – король Мифрил Халла. Видишь, как они бились, прежде чем их сразили?
– Да, судя по всему, они были столь же доблестными воинами, как и их потомок, – согласился Дзирт.
Бренор молча принял похвалу друга и нагнулся, чтобы стереть пыль со шлема Гарумна.
– Это доспехи Бренора, моего тезки, основателя нашего клана. Думается мне, что перед тем, как сложить головы, король проклял это место, – сказал он, – потому-то серые сразу после боя смылись отсюда и никогда больше не возвращались в Мифрил Халл… и даже не взяли трофеев.
Дзирт согласно кивнул. Подобное объяснение представлялось ему вполне правдоподобным. Он прекрасно знал, какая чудовищная сила заключалась в проклятии, которое налагал король в момент, когда рушилось его королевство.
Бренор благоговейно собрал останки Гарумна и унес их в соседний зал. Дзирт не пошел за ним, он отлично понимал, что сейчас дворфу необходимо побыть одному. Эльф подошел к Вульфгару и Кэтти-бри и принялся объяснять им, что произошло в этом зале в последние мгновения Мифрил Халла.
Они терпеливо ждали Бренора, представляя, как могло развиваться сражение, и вскоре перед их мысленным взором предстала картина жестокого боя. Друзья словно наяву услышали звон стали и воинственные крики отважных дворфов из клана Боевого Топора.
Тут вернулся Бренор, и воображаемая картина сражения мигом померкла перед тем, что они увидели. Реджис, испугавшийся, что один из призраков прошлого вернулся, чтобы схватить его за руку, выронил те несколько драгоценных камней, которые ему уже удалось подобрать.
Исцарапанный в боях щит Бренора остался в соседнем зале. Его зазубренный и помятый однорогий шлем был привязан к заплечному мешку. Дворф был с головы до пят облачен в доспехи своего героического тезки. На щите из чистого золота сияла пенящаяся кружка эля, а шлем был украшен тысячей переливающихся всеми цветами радуги драгоценных камней.
– Увидев все собственными глазами, я признаю предания истинными! – громко прокричал дворф, потрясая над головой топором, выкованным из чистейшего мифрила. – Гарумн и мой отец – мертвы. Поэтому я провозглашаю себя Восьмым Королем Мифрил Халла!
Глава 19. Тени
– Ущелье Гарумна, – сказал Бренор и провел линию по карте, которую он нацарапал на полу.
